Денег подняли достаточно, но почти все они ушли на поддержку наших предприятий, предпродажная подготовка американцам уже сказывается. Наши уроды валят промышленность, чтобы на волне спада эти утырки взяли отрасли по цене металлолома. Всех не спасу, но область хрен Вам дам.

— Константин Валентинович, — Иванов Алексей Петрович был взволнован, но паники нет, значит проблема в процессе её разрешения, — тут такое дело, Вас готовятся ликвидировать.

— И кто? Не тяните Алексей Петрович.

— Наши областные комсомольцы. Они решили, что в мутной воде половить рыбку. И вот ведь стервецы не хотят брать под себя жилконторы или убыточные кирпичный завод или керамзитный цех, нацелилось племя молодое незнакомое на наших жирных карасей. А так как им уже пояснили, что это наша корова и мы будем её доить, по своей нетерпимости комсомольской решили нас руками бакланов и новопринятых комсомольцев убрать преграду, которая мешает им обеспечить их будущее на ближайшие пять-десять лет.

— Звоните Вите Белозерову, пусть выяснит по персоналиям кто такие, кто за ними стоит и что нам будет разрешено сделать?

— Хорошо, Константин Валентинович.

— И еще, готовьте группы зачистки. В любом случае некоторых того, кто отдал команду и того, кто передал исполнителю, будем работать.

— Даже если……?

— Если мы этого не сделаем, то все будет повторяться через некоторое время. Не будем повторять ошибки царских сатрапов, мы помним, чем они закончили.

— Всё понял. Будет исполнено.

И эти активно тупые и жадные бездельники и горлопаны не хотят оставаться ни с чем. Им хочется продолжать свою легкую жизнь, когда можно ничего не делать, а пить, есть и спать сладко, иметь власть и деньги.

И вот тогда, когда партия, правительство и весь народ сплотились в борьбе за повышение и улучшение всего и навсегда, вот в этот момент звонит мне Полевой Антон Ильич и требует денег. Вот так и говорит:

— Константин Валентинович, Вы должны дать мне денег.

— И для чего же Вам нужны эти грязные субстанции мирового капитализма и в каком размере, уважаемый нами Антон Ильич?

— Я сделал квадрокоптер, пока это концепция, можно сказать игрушка, но если Вы дадите мне примерно 30 тысяч долларов, я смогу довести изделие до серии. И еще, ребята смонтировали камеру, не кино, там что-то с трансляцией связано, расстояние примерно 10 метров, правда наш коптер её не может поднять, но при нормальном обеспечении, за пару-тройку лет нормальные габариты точно будут.

Константин Валентинович, Вы понимаете, сколько это будет стоить? Это милиция, армия, геология, телевидение, да что там, каждый человек сможет снимать своё кино про все на свете. Константин Валентинович, дорогой, ну пожалуйста, не бросайте нас и Вы. Государство плюнула на всё, кроме нефтянки и газодобычи, экономика на коленях стоит. А у нас в области прямо оазис технологий, даже станки и танки можно, как пирожки печь.

— Тихо-тихо, Антон Ильич, успокойтесь, а то кто чужой услышит про Ваши умения, нас зачистят не глядя. Государство не любит, чтобы кто-то был сильнее его. Знаете ли, государство одно должно иметь монополию на убийство. И я с этим согласен. Если каждый будет иметь право убивать, через сколько умрет последний человек в стране. Америку не будем притягивать. У неё другая история. Россия это страна без границ, и широта души русских в любую сторону показывает два события: гражданская война 1918–1921 годов и Великая отечественная война. Мы можем уничтожать врагов также, как и своих родных. И еще не факт, что делаем ожесточеннее.

Поэтому все разговоры про сферы, которые лучше отдать государству будем вести тихо, в узком кругу.

А теперь на счет квадрокоптера и видеокамеры, пока ведете работы по прежнему варианту финансирования, а после 1994 года я дам Вам столько денег, сколько попросите. Правда и отвечать придется по самому высокому уровню, где на кону ставится сама жизнь.

— Я понял, ВСЁ понял, Константин Валентинович, и я заверяю Вас, что весь научный сектор не подведут ни Вас, ни Родину.

— Вот и замечательно, а чтобы не терять время, на базе квадрокоптера наладьте выпуск игрушек, радиоуправляемых. Пусть молодежь готовится к будущей работе операторами беспилотников.

На этом спонтанное совещание закончилось. Только Бугор меня подколол:

— Это как понять твои слова, Командир?

— Ты про что?

— Я про монополию.

— Степа, не смеши меня. Антон Ильич он, как ребёнок. Нельзя ранить его душу грязными делами. Каждый должен делать, что должен. И будь, что будет.

Ученые стали такими распущенными, а потому что в 1990 году уболтали меня выкупить «Буран». Да-да, тот самый «Буран».

«Буран» — орбитальный корабль-ракетоплан советской многоразовой транспортной космической системы (МТКК), созданный в рамках программы «Энергия — Буран». Один из двух реализованных в мире орбитальных кораблей МТКК.

«Буран» предназначался для:

— выведения на орбиты, обслуживание на них и возвращение на землю космических аппаратов, космонавтов и грузов— проведения военно-прикладных исследований и экспериментов в обеспечение создания больших космических систем с использованием оружия на известных и новых физических принципах;

— решения целевых задач в интересах народного хозяйства, науки и обороны;

— комплексного противодействия мероприятиям вероятного противника по расширению использования космического пространства в военных целях.

Первый и единственный космический полёт «Буран» совершил 15 ноября 1988 года. Ряд технических решений, полученных при создании «Бурана», до сих пор используются в российской и зарубежной ракетно-космической технике.

Как это у меня получилось, отдельная песня, но по советским меркам, так копейки, больше времени потерял на болтологию и поиск ключевых лиц. И вот стоит бандура в выстроенном специально для него ангаре по новым для Советского союза, но не для меня технологиям. А пусть будет, заодно наши умники проверили нашу компьютерную технику, другие наработки. Вот даже сварганили мне квадрокоптер. Ну и пусть не самый совершенный на мой предвзятый взгляд. Для моих соратников их изделия есть рывок в технике и электронике.

А я жду августа, чтобы начать закрывать область экономически от всех этих любителей халявы.

Буду брать суверенитета столько, чтобы хватило не отстать от Казани и Уфы. Буду в рамках существующих правил делать всё возможное и невозможное, чтобы к приходу Путина у меня накопился жирок из промышленности и золотого запаса. А то какой я атаман без «золотого запасу»?

Глава 6

В воздухе пахло гарью, это не лес горит и не торф. Даже не квартира и не склад. Это горела страна. На глазах все расползалось по швам. Те, кто по наглее, просто отказывались выполнять плановые задания и смежникам приходилось очень трудно. После реформы наличные деньги просто исчезли. И нам приходилось в инкассаторских броневиках собственного производства, были у нас и такие умельцы, сопровождать наших снабженцев, которые доставали, выпрашивали нужные нашим заводам ресурсы. Но чаще обходились продукцией нашей областной промышленности. Тут и консервы и стройматериалы. Да чего уж там, простые патроны под обычные лампочки и то уходили в раз.

Прибалтика совсем распоясалась, некоторых ретивых националистов отработали мои группы. Хай поднялся такой, что пришлось на несколько месяцев вывозить киллеров за границу, но область сильно потоптали спецы из КГБ. С некоторыми удалось пообщаться, кое-кому даже предложил места в моей команде. Было приятно, что и мы смогли удивить много видавших кгб-шников. Для них было открытие наличие в области беспроводного телефона. Появились трубки весом 200 грамм, они работали в режиме телефонного разговора, но передача коротких сообщений прорабатывается. На вопрос, почему только у нас, пришлось констатировать слишком неповоротливую систему бюрократии. А так, подарил им по трубе и отправил восвояси.